По выходным я не могу писать —
Вниманья ждут родители и дети.
Всех хочется согреть и приласкать,
И нет ростков в папирусном букете.
Я укрываюсь за рабочим днём,
Как брат-студент, за кульманом целуясь.
И строчки льются радостным дождём,
Порыву сердца страстно повинуясь.
7 января 2012 г.
О.С.
Всё лето я гнался за дерзкой мечтой,
Не раз поменявшей обличье.
Лишь осенью ангел шепнул мне:
«Постой, Спит в памяти имя девичье.»
Не виделся с нею я несколько лет,
Любовь моя саженцем зрела –
Так юной рябины пылающий цвет
В годах разгорается смело.
26 ноября 2011 г.
Андрею и Денису (отцу Иннокентию)
Сын вскрикнул: «Папа, вон подснежник!»
Припав к нему, поцеловал.
А брат-поэт, чудак, насмешник,
Слезу скрывая, вдруг сказал:
«С такою ласковой душою
Средь хамства нашего не жить.
Ему б пойти тропой иною
Да хоть бы батюшкой служить».
Не ведал брат, что кличет горе.
Судьба услышала: «…не жить»!
И взрыв потряс всех близких вскоре,
Он взят был в ангелы служить.
А повзрослевший сын поэта
Монаха постриг воспринял,
Став мужем Нового Завета,
Другую часть судьбы стяжал.
4 февраля 2012 г. Албир,
Испания
Оно в заветный срок умрёт и прорастёт.
В. Ходасевич
Мучают жестоко наши души
Жадные до роскоши тела.
Суп чужой нам кажется погуще,
И вершатся подлые дела.
Не в пример нам тихие растенья
Солнышко впивают и росу,
Им роднее мудрое смиренье —
Гибнут, но не ропщут на грозу.
И в награду радостные зёрна
Оживают в матушке-земле.
А тела пронизывают корни,
Или жгут их в адовом котле.
13 февраля 2012 г.
Качает жизнь меня как будто на волнах:
То всё теряет смысл, то обретает снова,
То страшен птичий крик в горящих небесах,
То в душу льёт заря спасительное слово.
Воздвигну из стихов я памятник себе,
Пускай не до небес, пускай масштабов местных.
Потомки разглядят в метущейся судьбе
Стремительный полёт на крыльях дней чудесных.
9 мая 2012 г. Карловы Вары
Возле дома два тополя зорко
С детских лет следили за мной.
Помню я, как весеннюю корку,
Ледяную, долбил ногой.
Смутно помню, как между ними
Без поддержки сумел пройти,
Как манили рассветы синие.
Научился ходить — лети.
Но полёта боясь, наверное,
Больно руку сдавил отец.
Когда вырос с мечтой заветною,
Потерялся смешной юнец.
Я, подраненный горьким опытом,
Начал детям о звёздах петь.
Не пугает их небо рокотом,
Дай им Бог выше нас взлететь.
Кто-то ищет где жить теплее,
На чужбине купив земли,
Мне же дальних морей милее
Место главной моей любви.
Там два стареньких бедных тополя
Помнят наш многошумный двор.
Унесу я их память во поле
В свежих веточках на простор.
Обокрало нас время жадное,
Душат тени больших домов,
Кружевное дыханье влажное
Стало редкостью городов.
Пусть взрастут на родимом береге
Тополя без бетонных глыб,
Пусть не в мёртвых огнях Америки
Внуки видят планеты лик.
Мы помянем дворы с загадками
С безмашинною кутерьмой,
С молодыми дедами, бабками…
Прах их Господи упокой.
8 марта 2012 г.
О. С.
Ты цветы наших чувств окропила
Откровенности тихой слезой,
И полночи душа говорила
Со второй бесприютной душой.
И чем глубже слова обнажали
Всех предательств жестокую суть,
Васильки твоих глаз расцветали,
Нас маня в неизведанный путь.
А на завтра мы «солнце сажали»,
Как любовь, был безумным закат.
В краски ангелы страсть намешали,
Чтобы мы не глядели назад.
26 марта 2012 г.
Г. Гайде
Пора домой. Вот дома изумятся.
А. Фет
На чёрной обложке посмертного тома
Лучатся глаза, устремлённые вдаль.
Чужда суета им и сытая дрёма,
Твой лик светоносный горит, как хрусталь.
Его темнота как беда окружает,
Клубясь до рожденья и после конца.
Но взор лучезарный плен тьмы прожигает,
Тропинку готовя душе пришлеца.
По ней ты прошёл как по лунной дорожке
Среди океана соблазнов земных,
Тебя не достали бесовские рожки
За то, что берёг ты не только родных.
Отмолят тебя все, кого образумил
В неспешных беседах ты точным словцом.
Из прошлого слышен как будто бы зуммер,
Ты даже ушедшим был сыном-отцом.
Вампилов, Баснин, губернатор Сперанский —
Ты памяти многих как мог отслужил.
Отплатят на небе свой долг христианский
И примут тебя, чтоб по-райски ты жил.
Кто знает тебя, ни за что не поверит,
Что дух богатырский не справился с тьмой.
С подводных глубин ты всегда шёл на берег… —
Господь! Дай хоть день на побывку домой!..
27 сентября 2012 г.
Албир
О.С.
Сон никак не сбывался, хоть локти кусай,
Но я в грёзах с тобою сроднился.
Вдруг я голос услышал: «А ну, не зевай!»
И, как будто мальчишка, влюбился.
Я такую любовь только в книгах встречал,
Нам вослед головою качали.
Я в шторма попадал, позабыв про причал,
А тебя ещё в люльке качали.
Но теперь мой корабль шёл лечиться от ран,
Трудно гавань найти для швартовки.
Вдруг я вижу: уносит тебя в океан,
Ты рулить не имела сноровки.
Бог помог! Оказалось, что нам по пути
То землёю, то небом, то морем!
Но не в рубку, а в жизнь мы решили войти.
«Ангел мой!» стало нашим паролем.
7 мая 2012 г. Карловы Вары
Отцу
Словно время, несутся птицы,
Издавая тревожный крик.
Лишь в уюте ветвей мастерицы
Славят солнечной жизни миг!
Птицу в дом не мани, ругайся,
Я, как школьник, готов терпеть.
Только времени не сдавайся —
На живом древе сладко петь.
17 сентября 2012 г.
Рогашка Слатина
Сыну Даниилу
Заботам нянек поручен,
Мне сын был мало интересен.
Но вырос добрым — я прощён.
Мир без него был пуст и пресен.
До срока выпорхнула дочь
Учиться в школе зарубежной.
Средь нянек было ей невмочь
В семейной стуже безутешной.
Угаром страшен тот очаг,
Где мать не ведает ключами.
В нём не трепещет счастья стяг
Перед потухшими очами.
Но был не долог детства миг.
Как снеговик, он быстро таял,
Исчез его потешный лик,
Но всё же дружбу он оставил.
И вот нам радостно втроём,
И сын и дочь с меня уж ростом.
В святых местах мы гимн поём —
То взрослой жизни перекрёсток.
И восторгаясь светлым днём,
Они рука в руке гуляли.
Я душу грел пред их огнём,
Забыв семейные печали.
30 января 2012 г.
Рим
Моей маме О. А. Мироновой
Градом лжи искалечили слово,
Врут в речах и в победной строке.
Но я жажду иного улова
В этой некогда светлой реке.
Пожеланья добра и удачи —
Не пустым стал со временем звук.
Чем слабей нас везущие клячи,
Тем весомей дорожный сундук.
В нём не злато звенит — пожеланья,
Я их скаредно начал копить.
От начальства, от близких посланья,
Но одно может сто заменить.
Звук его многих гимнов дороже,
С ним, как сад перестройки, вокзал.
Слово матери сердцу пригоже,
Нас Господь пуповиной связал.
Эта связь с каждым годом сильнее
Изливает свою благодать,
В древнем храме молитва слышнее…
Слышит Бог мою старую мать.
28 сентября 2012 г.
Если б знала ты, как дорога
Мне твоя неокрепшая взрослость.
Я по-прежнему друг и слуга,
Только спрячь свою острую гордость.
Я давно острие ощутил
Твоей детской, но колющей шпаги.
Не всегда доставало мне сил
Без ранений уйти из атаки.
Шпага против отца не нужна.
Я твоими победами грежу.
Над собой, дочь, победа важна.
Я тебе пальму первенства срежу.
И шутя подарю шоколад,
Тот, что с братом делить не умела…
Но я добрый всё ж вырастил сад,
И заветная пальма созрела.
Ты в пять лет не хотела ни с кем
Своим кладом конфетным делиться,
Был в глазёнках холодный кремень,
Ты сидела, как гордая птица.
К ночи я накупил шоколад,
Может, им и очистится наледь
Я на плечики выпустил град…
Тот пакет полный мучает память.
Разноцветных обёрток полна,
Удивлённо квартира качнулась
Долгожданного плача волна
Осознаньем греха всколыхнулась.
Ты тогда навсегда поняла,
Что не в сладостях счастье заветно,
Нас с братишкой тепло обняла…
Со слезою боролся я тщетно.
30 октября 2012 г.
В молитве я предков своих вспоминал,
Желая им светлого рая,
И парус-мираж на меня наплывал,
И чаек тревожилась стая.
Как пастырь суровый,
Байкал мне внимал,
Спокойный от края до края.
И лодку из прошлых времен посылал
Связному времён доверяя.
8 августа 2012 г. Ольхон
Я недавно разбрасывал годы,
Как Онегин наследство отца,
Как царёк самозваный, — заводы,
Думал, нет у владений конца.
Ныне день отрываю от сердца,
Как последний червонец купец.
Жизнь, играй своё дивное скерцо,
Дирижируй подольше, Творец.
11 октбря 2012 г. Мюнхен — Лондон
Костёр наш рвался в небеса,
И звёзды в пламени скрывались,
А после падали в леса
И светлячками разгорались.
Был лагерь назван «Светлячки»,
И в травах искры звездопада
Горели, словно маячки,
Не чуя близость снегопада.
Август 2009 г.
Кто делами добрыми известен,
В песнях и в сердцах оставит след.
Кто шумлив, как ручеёк, и пресен,
Пусть и кабинет его не тесен,
Отзвенит да и сойдёт на нет.
23 марта 2010 г.
Я долго ждал венчанья день,
Душа вся истомилась.
На нём любви счастливой тень,
C которой к звёздам взмыть не лень
В одном луче, как снилось.
Открылись нам в тот миг святой
Небесные просторы.
В них каждый вечно молодой,
И чувств бессмертных высотой
Поют созвездий хоры.
10 января 2010 г.
Машина времени не блеф,
Она в ночной слезе поэта,
В ней к звёздам юности взлетев,
Бросаюсь к лучшей, осмелев.
Она в сиянье снов одета.
Обнявшись, мы летим стремглав,
Любовь, как небо, бесконечна…
Но гаснет школьный вальс, устав.
Волною жаркой нас обдав,
Он «да» твоё унес беспечно.
2 июня 2010 г.
Деды, как гончие в бегах,
Соревновались, чтобы выжить.
Их гнали знамя, хлеб и страх,
Без пота план никак не выжать.
Всего два месяца со мной,
Когда родился, мать сидела,
И вскоре, первой же весной
На курсы с люлькой полетела.
Заводы гнали план в дыму,
Сирена в семь уже гудела.
Считалось, если был в Крыму,
То жизнь недаром пролетела.
Дед, обронив тяжёлый вздох,
Мечтал, чтоб внуки всласть пожили.
Вот только б враг-буржуй издох,
Из нас не вытянувши жилы.
Те внуки, извините, мы,
Седые первенцы победы,
Но сжала Русь охрана тьмы,
И гуще стали наши беды.
3 марта 2010 г .
Поэт — страдалец, а не лжец.
Он сердце болью обнажает.
Художник истинный мудрец —
Ему не грезится венец,
Когда модель покров слагает.
12 сентября 2009 г.
Не грезю славы «подзанять»,
Пока моя в надёжном доте.
Великих поздно догонять —
Года прошли в иной заботе.
Но всё же, гению назло,
Что музу в дамах обретал,
С иной мне музой повезло —
Мой друг сквозь боль в стихи попал…
Когда по дружбе обокрал.
1 марта 2010 г.
Друзья на пару сказ вели,
Им отпуск чудом показался.
Дворцы при грезились вдали.
Я видел с водкой хрустали,
И чай, не помню, как дождался.
Бывает, чай порой не впрок,
Ведь до него все ладно было.
Жена! Даю тебе зарок
Чай пить не буду долгий срок!
Сказал, отрезал, слово — сила.
Как две отравленных стрелы,
Торта куски прошли на вылет,
А боли к голове брели
Покой лишь с пивом обрели.
Жена не верит в торт и пилит.
23 января 2010 г.
Теперь я езжу в дальний край,
Где пальмы пляшут в такт с прибоем,
Где иммигранты ищут рай,
Гонимы снегом иль разбоем.
Там всех приезжих солнце бьёт.
Едва забудешь защититься,
Луч кожу, как ножом, скребёт.
Как с жарким краем примириться?
И верно, я б не прикипел
К морским изнеженным просторам,
Но старый фикус я узрел:
Он бился с солнечным напором.
Один, как воин, он стоял,
Шатром тенистым сквер спасая.
Щекою я к нему припал
И замер, детство вспоминая.
Всё те же птицы пели мне,
Был щебет ласков и понятен.
Всплывала школа, как во сне,
И я летел назад к весне —
Мир давних грёз был в листьях спрятан.
29 сентября 2009 г.
Гордится бравый депутат,
Как объегорил он старушек.
В законе быть теперь он рад,
Стеречь кубышку есть мандат,
Парк пополняя погремушек.
И для народа куш весом —
Брат демократ его спасает.
У нас давно всё кверху дном —
К электорату как дождём
Нал чёрный к выборам стекает.
Жаль, совесть в урнах погибает!
21 апреля 2010 г.
Поэт объемлет океан,
И шар земной, и звёзды.
Шагнул он к Богу — великан,
Искать созвучий грозди.
А сколько нас, как русских рек,
Питают океаны,
Чтоб шторм нам истину изрек
И миллионы сонных век
Раскрыли ураганы.
23 марта 2010 г.
Христос, они твои враги!
Н. Зиновьев
Карл Маркс тома понаписал,
Дабы враждой наполнить массы.
Его, знать, Чехов не читал,
Свою Каштанку он создал,
У ней клиент, хозяин — классы.
Известно, ум собак добрей.
Каштанка всех как есть любила.
Собак мы многим ли мудрей?
Коль враг — то русский, то еврей…
Так зло людей Христа убило
7 апреля 2010 г.
Уходит молодость-краса,
И соловья снегирь сменяет.
Любовь смеётся ли в глаза,
Родные ль гаснут голоса…
Кто боль свою благословляет?
Подчас художник-мазохист
Пьёт вдохновенье от страданий.
Он жадно тащит их на лист
И ловко, как эквилибрист,
Бросает в нас без причитаний.
6 апреля 2010 г.
Он как цитатник изучал
Творенья Ильфа и Петрова,
В кумиры Бендера венчал
И взмыл к морям на поиск крова.
Ему, увы, не повезло —
Корейка всё не попадался.
Как камень в почках, спрятав зло,
К друзьям он Кисою подкрался
И в шкуре волчьей показался
22 февраля 2010 г.
Где вы, обкомовские «Волги»?
Гудит в сверхпробках «Мерседес»…
А я б вернул России дроги
На все кровавые дороги,
Сняв с матерей хоть этот стресс.
Толкает в бездну нас прогресс.
12 июня 2010 г.
Господь! Мы слеплены с Тебя,
Позволь нам с вечностью сдружиться.
Ты русских поддержи любя,
Мы сможем в глубь миров пробиться
И в дебрях замерших планет
Пройдём, крестясь, дорогой длинной,
И храмов золотистый свет
Зажжём с молитвою всесильной.
5 января 2009 г.
Р. М.
Ручей, родившийся в горах,
Играет, плещется, резвится,
Но, став потоком, сеет страх,
Преграды истирая в прах,
В хмельном восторге веселится.
В ущелье властвуя один,
Он скалам-девам ножки моет.
Порой послушный паладин,
Порой коварный властелин,
Весной с ума он в буйстве сходит.
Но недолга его весна,
И ласка гор небесконечна.
В пути равнинном больше сна,
Там осень, празднично красна,
Привет листвою шлёт сердечно.
Пора и мне уж свой задор,
Что призывает шумно биться,
Умерить, словно воды гор,
И, обустроив дом и двор,
Спокойным руслом насладиться.
24 июля 2010 г.
Тот поэт, кто зов небесный слышит,
Мерит беды Родины пешком,
Кто зарёй и радугою дышит,
Кто дыханьем души нам колышет
И бредёт по звёздам босиком.
20 января 2010 г.
Р.М.
Дорожку лунную смыл дождь.
Мир до объятий сжался.
Стал звёздный свет совсем негож
И в тучах затерялся.
Тебя пугала кутерьма
И крики птиц у моря.
Прибоем громким пела тьма,
В пути пророча горе.
Но вот деревья разошлись,
Огни разулыбались,
Они сокровищем зажглись…
Не звёзды ли сорвались?
Казалось, врезан самоцвет
Господними руками,
А рядом искр дрожащий свет
Русалки расплескали.
Редели по краям огни
И город обрамляли.
А горы, прошлому сродни,
Темнели жалко, словно дни,
Что без тебя пропали.
8 марта 2010 г.
Не гляди же с тоской на дорогу
И за тройкой вослед не спеши…
Н.Некрасов
Попаду ли в твой круг я с негромкой струной,
Чтобы в сердце лилась моя нежная лира?
Или ангел любви пролетит стороной?
Сколько их одиноко кружит над страной!
Ох, немногим сегодня до радостей мира.
Уже век миновал с тех некрасовских дней,
Когда счастье дивчины промчалось на тройке,
Но все те же невзгоды витают над ней.
Не под небом рожают, но слабых детей,
Нет без женских страданий ни поля, ни стройки.
Всё ж послушай поэта с негромкой струной,
Лунным светом омойся, потерпят заботы.
Ты на счастье себя, словно скрипку, настрой,
Чтобы ангел любви не летел стороной,
И пробьются лучи сквозь столетий невзгоды.
31 августа 2009 г.
Сыну Даниилу
Приходит муза в самолёт —
Что ей границы мирозданья!
Моторов гул за ней плывёт,
Пульс мысли яростнее бьёт,
Дрожит туман воспоминанья.
И не ковер в нём самолёт,
А тёмно-синий деда китель.
Вот мне б такой, и я — пилот,
В небесный тотчас влился флот,
Мечталось: буду небожитель!
За дедом я не раз взлетал,
Со скал ступая и обрывов,
В потоках света дрейфовал
И, словно ангел, ликовал
Во сне без гула и надрыва.
И нет с тех пор чудесней снов:
Я в небесах давно как птица!
Отбросив груз земных оков,
Купаюсь в пене облаков,
Мне сёстры — звёзды и зарница.
Леса и горы — братья мне,
А ветерок как песнь любимой;
В его ласкающей волне
Плыву в лазурной вышине
Над красотой необозримой!
5 октября 2009 г.
Мы разругались, как навечно,
Был правотою каждый пьян,
Друг в друга целясь бессердечно,
Кололи, не считая ран.
Как волк по снегу одинокий,
Полз прошлый опыт по пятам.
Он, словно хищник быстроногий,
Уж был готов метнуться к нам.
С ним жизнь, увы, пересекалась
В мороз трескучий хмурым днём.
Боль вспомнив, ты ко мне прижалась,
Семейным заслонясь огнём.
14 мая 2010 г.
Дочери Полине
С мечтой о любви я сроднился во сне,
Чумазый романтик дворовых заборов.
Ты в ситцевом платье шла робко ко мне
С весёленьким бантом и строгим пробором.
Цветочки на платье трепал ветерок,
И русый твой локон чуть-чуть колыхался,
Коснулась ты им моих вспыхнувших щёк…
Тебя отыскать я, проснувшись, поклялся.
Я помню, как в школе в игре в «Ручеёк»
Улыбку твою я ко всем примеряю
И друга молю, чтоб о тайне молчок.
Я с образом сна всех избранниц сверяю…
Смолк вальс Мендельсона. Я сон подзабыл,
Подумав, что в нём юных ангелов шалость,
Но утром недавно глаза я открыл:
Дочь локоном русым ко мне прикасалась.
Так клятва моя, сделав круг, состоялась.
14 мая 2010 г.
А ночь, как царица на троне из туч.
Н. Заболоцкий
Дочери Полине
Ребёнок придумал название книги.
Я дочь в сад поэзии издавна брал.
Отбросил я поиск, как будто вериги —
«На троне из туч», — нежный голос сказал.
Любимых поэтов поры той неблизкой
Как раз Заболотский для нас возглавлял,
А ум пятилетки на старте тернистом
Суть жизни в строке, не моргнув, угадал.
Каких бы высот мы, гордясь, ни достигли,
Какой ни надели б к финалу наряд,
Над бездной на троны нас всех рассадили,
С них в землю летим мы нежданно, как град.
К чему дар небесный, толкуют поэты,
Их думы о вечном я в книге собрал.
Там Пушкин с Онегиным ищут ответы,
Там Бюргер Ленору в пасть ада услал.
Божественной дудкой Есенин играет,
Вертинский поёт свой пронзительный стих,
И сердце в любви недосказанной тает,
И словом задумчивым бьётся родник.
Пусть дети испить чистых слов припадают,
А коль повезёт, впишут собственный стих.
Потомки, как мы, пусть над книгой страдают,
В разломе эпох вещий глас не затих.
20 мая 2010 г.
Румяный выглянул рассвет,
И ночь ослабила объятья.
В твоих губах найдя ответ
На торопливый мой привет,
Мы ощутили зыбкость счастья.
Чтоб не пугал восход огнём,
Закрыв глаза, в меня ты вжалась,
А утро, зрея за окном,
В сосульках высветило дом
И, вспыхнув, льдисто улыбалось.
Повремени же, день, хоть раз!
Встаёт разлука над тобою.
Прими мольбу влюблённых глаз!
Краснея, небо шлёт отказ
Последней гаснущей звездою.
В чужой восторг переселяться
Заране учится душа.
А.Фет
Склонясь над чеховским рассказом,
Я вижу мёртвые сады.
Там грусть-печаль туманит разум,
Тоска поёт на все лады.
В обычной жизни неприметной,
Без штурма звёзд, вдали Христа
Ведут нас дети в мир заветный,
Без них дороженька пуста.
Нас дети в игры зазывают,
Стараясь с ходу оседлать.
И дед и бабка забывают
Про возраст, если попадают
В мир, где восторг и благодать.
2010 г.
Но для женщины прошлого нет.
И. Бунин
С природой сущая беда —
Сдувают белый свет метели.
И кажется, что на века
Лес придавили облака,
И гаснут, став седыми, ели.
Не так ли гаснем мы порой
В метели ревности иль злобы.
Дохнёт вдруг холод ледяной
И после вьётся за тобой
Изменой ветреной зазнобы.
Но гаснет злобная метель,
Мир, отряхнувшись, расцветает.
Как девушка, лучится ель,
Раскинув новых трав постель…
К ней седина не прилипает.
4 апреля 2010 г.
Любовью крутится земля.
Я подгонял рассветы,
Чтобы лететь чуть свет в поля,
Птиц звонкой песней веселя,
Для милой рвать букеты.
В семье ревнивцем стал рассвет,
Враг утренних объятий.
В нём снисхожденья к неге нет,
Он гулом улиц шлёт привет,
Ему час пик приятель.
Восход нас гонит врозь лететь
В тоске неодолимой.
Как плен без милых глаз стерпеть?
Я землю принялся вертеть,
Чтоб в звёздах плыть с любимой.
14 апреля 2010 г.
Не весенняя вьюга невестой кружилась
В пышном цвете черёмух, пустившихся в пляс.
Нам декабрьская стылость на плечи ложилась,
И нечистые пели, в метель нарядясь.
Вой взрывал тишину, словно храмы безбожник,
Снег пытался бежать, чтоб укрыться в лесах,
И хозяйничал в городе пьяный художник,
Он сгущал липкий мрак и вылепливал страх.
Я в тумане тебя королевой представил.
Тотчас вихрь налетел, бросив нас в самолёт.
Только вкус не медовый тот месяц оставил,
Ты во храм не вошла сердца вытопить лёд.
Я не ведал, что вьюгам опасно перечить,
Если якорь семейный не Новый Завет…
Но, быть может, Господь ещё раны залечит,
И согреет детей Божьей Матери свет.
12 февраля 2010 г.
К вершине летней красоты
Ты как на крыльях возлетела.
В запасе чистые листы,
Но есть и опыт, и мечты,
И гибкая упругость тела.
Твоя задоринка в глазах
Вечерний путь мой освещает.
Склон, как пожар, горит в цветах,
Застыл взор вечности в горах,
Река свой бег не прекращает.
Ты за рекой вслед не спеши.
Лавины лет по склонам мчатся.
Печаль нагонит — пой, пляши,
Дни наших встреч листай в тиши,
Умей прощать, учись прощаться.
5 января 2010 г.
Сыну Даниле
Я стираю границы для жизни детей —
Пусть по землям пройдут, где следы поколений.
Сколько прошлых судеб, сколько разных кровей
Перемешано в плоти и их, и моей!
Провожал нас Байкал, не скрывая волнений.
Белорусские ветры хранят голоса,
Что звучали веками в карпатских просторах,
И над Польшей заря помнит дедов глаза,
И в библейских местах вьётся наша лоза.
Пощадит ли её новых варваров порох?..
1 октября 2009 г.
Я опасаюсь телефона.
Коварна кнопка, как курок.
Порой доводит нас до стона
Дробь тяжких слов и хмурых строк.
Но нынче кроха электронный
В эфире нежности парил.
Он, словно голубок влюбленный,
Своей голубкой опьянённый,
Заветный голос мне дарил.
21 сентября 2009 г.
Вальс закружил нас, но во мне
Ты муза — ангел вдохновений.
Искал Блок истину в вине,
Я — в женщине из сновидений.
Хоть и гляжу я на других,
Мой взор художника, не боле.
И ножки, и улыбки их
Мне, как цветы и песни в поле.
А потому ты не кори —
Я не лечу им вслед мечтою.
Поэт и пьяный фонари
Вовек не путал со звездою.
17 сентября 2009 г.
Р.М.
Сидела ты невдалеке
С друзьями в зале ресторана,
А я, как будто в челноке,
Качался плавно на реке
И выплыл в волны океана.
Вдруг понял я: не повернуть
Мне к тихой заводи привычной.
Твой взор пророчил новый путь,
И я ветрам подставил грудь
Под свист стихии безразличной.
Грозою тучи взорвались
Меж полюсов земных страданий.
Пожары вскоре улеглись,
Глазёнки детские зажглись.
Тот день семейным стал преданьем.
9 сентября 2008 г.
В глуши ночной стал нимб расти
Над гребнем гор, покрытых снегом.
Быть может, Бог идёт спасти
Нас, повреждённых блудным веком.
Всё разом скопище грехов
Вдруг обожгло мне душу вспышкой.
Дул ветер словно из мехов,
И страх ударил в грудь одышкой.
Но бросилась спасать меня
Лишь та, кого пред небом предал.
Я, одного себя виня,
Свой главный грех Творцу поведал.
Всю боль испившая до дна,
Пока в хмельной я плавал пене,
Молила Бога лишь она,
Чтоб не гореть мне век в геенне.
Господь был тронут ли мольбой,
Её ль порыву изумился?
Нимб стал торжественной луной…
В ту ночь с гульбой я распростился.
7 ноября 2009 г.
Приходят чаще мне на ум
Слова молитвы.
Они печаль счищают с дум
Вернее бритвы.
Лукавых слышится мне стон.
Им песнь — оковы!
И пусть метель со всех сторон —
Прочны засовы.
15 сентября 2009 г.
Я был всех младше во дворе,
Тянулось детство бесконечно.
В туманно-розовой поре
Я знал, родители навечно.
Как в сказке, бабушка и дед
От смерти спрятались в морщинах.
Я помню строгий их завет:
Не плачь, ты ж все-таки мужчина.
Вдруг нить забав оборвалась
Почти военной школьной формой,
И жизнь иная началась —
Кольцо забот в ней стало нормой.
В учебе жизнь брала разгон,
Чтоб после бешено промчаться,
Не каждый, прыгнувший в вагон,
Сумел до зрелости добраться.
Сошел я с поезда. Вокруг
Уставшие от гонки лица.
Восход теперь мне первый друг.
В закат на сердце грусть ложится.
И вот я старший во дворе,
У внуков больше нашей спешка,
Ко взрослой тянет их игре.
Во взоре звёзд сквозит усмешка.
3 мая 2010 г.
Дочери Полине
Не прогоняйте из души
Вы тех людей, с кем хлеб делили,
Считали в юности гроши,
С кем близки ваши малыши,
Кому любовь свою дарили.
Пусть православное «прости»
Не только вслед венкам сияет.
Им можно злобу отвести
И дружбу и любовь спасти,
Гордыни лёд в объятьях тает.
30 октября 2009 г.
Дочери Полине
Дорогу в снежной тишине
Мы часто смехом оживляли,
И вечер к звёздной вышине,
Как сказку детства, провожали.
Луна скользила между туч,
Купая лес в потоках света.
И снег был радостно скрипуч,
Он будто требовал ответа.
Куда уходит звёздный мир,
Когда рассвет над речкой брезжит?
Как долог жизни славный пир?
Кто солнце над землёю держит?
Живёт лишь в сказках мир тревог.
Мы всемогущи — верят дети,
Отец для каждого, что Бог,
Ему подвластно всё на свете…
Но шторм Байкальский как-то вдруг,
Взъярив волну, поверг нас в бегство.
В глазах поймала дочь испуг —
Я стал не Бог. Уплыло детство.
30 октября 2009 г.
Шампанским пенился прибой,
Над морем музыка звучала,
И, заполняя мир собой,
Забытый вальс берёт начало.
Вальс полетел по миру вновь,
Границы музыкой стирались.
Жива, жива ещё любовь,
Коль пары так растанцевались.
На незнакомом языке
Певица к сердцу прикасалась.
Мне иммигрантов жизнь в тоске
Без песен детства представлялась.
А сам-то я не иммигрант?
В стране родной и на планете
Кто духа родины гарант?
С чем в мир вольются наши дети?
Вальс отвечал мне и не гас.
Кружилась в зареве планета,
Как бы желая дать наказ,
Чтоб век закончился проказ,
Ведь песнь земли ещё не спета.
Шампанским пенился прибой,
Над морем музыка звучала,
Заполнил вальс весь мир собой,
Планеты выровнялся сбой,
Любви дав новое начало.
20 июня 2009 г.
Порою жизнь невесела,
Однообразна и уныла…
Ты в косы ленты заплела
И грусть улыбкой погасила.
Как удалось тебе спасти
Свой светлый взор от злой напасти?
Рукою слабой отвести
Всепожирающие страсти?
И праздничным, и хмурым днём,
Твой взор по-ангельски сияет.
Он радость в сердце воскрешает,
Как будто чудо Пасхи в нём.
28 июнь 2009 г.
Дочери Полине
Я утром за святой водой
В крещенский день собрался.
Мне юный сон твой и покой
Счастливой заводью казался.
Увы, в лучах улыбки сон,
Подарок юности беспечной,
С годами будет замутнён
Разливом жизни быстротечной.
Зачем-то мир устроен так:
В нём много волн и мало суши,
Но в самых бешеных волнах
Ковчег любви спасает души.
10 июня 2009 г.
Дочери Полине
Колёса скомкали закат,
Визг тормозов погас во плоти.
И только чёрт тем датам рад,
Что горем в мраморе горят.
Из бездны высунулись когти.
Они поймать хотели крик,
В пыли почти он захлебнулся.
Мой крестик вздрогнул в этот миг…
На нём ясней стал Божий лик,
И ангел к дочери метнулся.
8 августа 2009 г.
Закат кровит слабей, слабей
И тихо тает в тьме грядущей;
Для всех чреда обычных дней,
Ко мне ж нагрянул юбилей,
Как ни моли, ни дня не ждущий.
Я сроду не был за чертой.
Там мать с отцом и бабка жили,
А я всегда был молодой!
Кто ж подшутил так надо мной,
Зачем морщины налепили?
Я в этой роли новичок,
Она мне, братцы, не подходит!
Закрою двери на крючок
И смою грим. А вы — молчок!
Но время занавес разводит…
Лежит толпа, готовясь к аду,
На обжигающем песке.
Н. Зиновьев
России ведом передых
И от жары, и от мороза;
Вдали, на пляжах золотых,
Как в новых банях заказных,
Порой зловеща зноя доза.
Душа нежданно заболит,
А я лечу ее простором.
Но солнце дьявольски палит,
Того гляди, и тень сгорит,
И пес бредёт с потухшим взором.
13 июля 2010 г.
В.В. Тетенькину
Легко, как Моцарт, брат-художник
Шлёт отблеск дня на свежий холст.
Дрожит от натиска треножник,
И даже скромный подорожник,
Как жизнь, и сказочен, и прост.
Иной в мученьях, как Сальери,
Подолгу месит блёклый цвет,
И, чуждый удали и веры,
Напрягши ум сверх всякой меры,
Шлёт в мир абстрактных пятен бред.
1 августа 2010 г.
Г. Гайде
В трещётках тонет заграница —
Футбольный взрыв тому виной,
У многих в ярких красках лица,
Рёв из кафе, как из зверинца,
Бьёт в душу бешеной волной…
Рассвет смёл шабаш тишиной.
В прохладе утра эвкалиптам
Читал я братовы стихи.
Деревья, встретившись с поэтом,
Наполнив кроны белым светом,
Внимали, хмуры и тихи,
Как, молча вставши, мужики.
11 июля 2010 г.
В мохнатом сумраке аллей
Закат как взрыв, волною бьющий,
В здоровом духе зимних дней
Красой сияет юбилей,
В нём радость вместе с болью жгучей.
Стоял я дважды у черты,
Где до рожденья все мы были.
Бог спас. В преддверье темноты
Свернул я в поле по цветы,
Те, что дарил и мне дарили.
Одна в студенчестве черта
В начале солнечной дороги,
Где я, как голый, без креста,
Начав по глупости со «ста»,
Чуть не попал к чертям на дроги.
Беда другая в сорок лет
Пред чудом зрелости лежала.
Двух жизней незажжённый свет,
Их нежный, радостный привет
Она жестоко отсекала.
Но, к счастью, в сумраке аллей
Восходит месяц, гимн поющий.
Я рад морозцу зимних дней, —
По ним ступает юбилей,
Детей со мною вдаль ведущий.
27 июля 2010 г.
Поэт вне возраста живёт.
Он, как размашистый кустарник,
Приствольных не ведёт кругов,
Где нудный счёт былых годов.
О нём всё знает ветер-странник.
Он нежит мыслей лепестки,
Что на рассвете появились.
А рядом мудрости ростки,
Полны надежды и тоски —
В них дни и годы схоронились.
По ветру пущенной листвой
Удел кустарника метаться.
Так и поэт летит мечтой
То в небе, то над мостовой,
Чтоб до снегов к любви прорваться.
6 июня 2010 г
Погасли звёзды навсегда.
К окну льнёт тьма звериной мордой.
Приметой каждой бьёт беда,
Как душит розы лебеда,
Виски сдавило непогодой.
В них между Господом и бездной
Больная мысль моя дрожит.
И кто-то шепчет мне любезно,
Мол, всё… Леченье бесполезно,
Коль ведьма хворь приворожит.
Сон, как пыльцу, сбил шалый ветер,
Дрожь выжимает липкий пот.
Нечистый болью ночь отметил,
И в страхе я уже поверил,
Что он теперь души пилот.
С ним вороватых шайка лиц
Крадётся в дом из преисподней,
Пугая запахом больниц
И стаей чёрных-чёрных птиц,
Чтоб стал болезни я покорней.
С молитвой я в подушку вжался,
Сон подхватил меня волной,
Сквозь боль и морок я прорвался,
А утром мир разулыбался.
Вновь ангел спас меня родной.
2 июня 2010 г.
Полз день, как туча, влажно мглист.
Гнала прохожих непогода,
А мне был песней ветра свист,
Просил он выплеснуть на лист
Всё, чем изранена природа.
С размаху снежно-льдистый дождь
Летел в лицо колючей крупкой.
А мне и этот мир пригож —
Я в бурю шёл, как царь, как вождь,
Пульс мирозданья скрыв под курткой.
С теплом от Божьего огня,
Что, к счастью, в нас ещё сияет,
На холст я брошу злобу дня,
Пусть снег и ветер бьёт меня,
Огонь лишь яростней пылает.
3 мая 2010 г.
Под вечер праздничною пудрой
Бог посыпает облака.
Спокойно в мире всё и мудро.
Словно с подкормкой рыбака,
Несёт к закату нас река.
5 марта 2010 г.
От пеших попрошу я солнце,
Чтоб грязнольдистую Москву
Быстрей сквозь снежное болотце
Со мной втащило на траву.
Тогда листва придёт в движенье,
И плотный занавес весны
Задёрнет, словно наважденье,
Метелей зимних явь и сны.
В таких весенних настроеньях
Меня как будто вёл рожок.
Вдруг в Новодевичьих строеньях
Укором взор меня обжёг.
Да это ж сам Денис Давыдов —
Герой, поэт и генерал —
Глядит, как будто бы проведав,
Что враг Россию обокрал.
В монастыре с поклоном
Его поставлен бюст,
Что стих его слезою полон,
Который прячет хитрый Воланд
От светских загрубевших уст.
12 марта 2010 г.
Рутина тащит нас ко дну,
Будь беден ты или богат,
И даже тех, кто не одну
Сменил дорогу иль жену,
Чья грудь в сиянии наград.
Душой стараюсь я накрыть
Всю бездну белого листа.
Прочна вязь слов, как троса нить.
Пока песнь льётся, можно жить,
Тоску минуя — хоть до ста.
7 апреля 2010 г.
Сова днём любит отдыхать.
Удел орла — сражаться.
Кому-то выпало пахать,
Кому-то — в муз влюбляться.
Иной завистливо глядит,
Что кто-то обгоняет.
И вслед, не думая, летит
И сам себя теряет.
А кто-то хочет в Гаграх жить,
Не в северных просторах,
Но нет таланта заслужить —
Успех нельзя приворожить,
Коль нет в душе задора.
Мышами счастлива сова,
Орлу же звёзды снятся.
Сквозь боль поэта мчат слова…
Судьбой не обменяться.
28 февраля 2010 г.
Справа ты, но до сих пор
Я тебя ещё не встретил…
Г.Гайда
Листал я сборник твой в ночи,
Хлестали рифмы, как прибой,
Боль жгучих строк и звёзд лучи
Пронзали бурною судьбой.
Как жадно давние стихи
Любовью первой разожглись.
В объятьях ветреных стихий
Два сердца в третье вдруг слились…
Изранен прерванной любовью,
Ты на подлодке к дну скользил,
Едва своей армейской кровью
Крест на волнах не начертил.
Ты был истерзан этой раной,
Жизнь не послала докторов.
Всё, что сгорело бурной ранью,
Жгло душу сквозь семейный кров.
25 января 2010 г.
Памяти Г.Е. Новиковой
Могла и ты стихи писать.
У нас с тобой одно начало.
Но будет ли кому читать,
Не лучше ль красками кричать —
Решила ты и «закричала».
Холсты взмах крыльев берегут.
В них бесприютность, снег и стылость,
Но и рассветы вдаль текут,
И звёзды сети в водах ткут,
Чтоб жизнь на дно не опустилась.
24 января 2010 г.
Не шелохнувшись, без движений,
На стройных он ногах стоит,
Свидетель грёз и достижений,
Спесь и упругость он таит.
Седло всё в золоте заклёпок,
Скрипит чуть слышно каждый раз.
И сын бывает с ним неробок,
Как всадник, с маху взгромоздясь.
Весь от копыт точён, осанист,
Зовёт с собою рифмы вскачь,
Но муза нынче, словно аист,
Её всё нет. На ветке грач.
Мой добрый… стул скрипит хоть плачь.
12 января 2010 г.
Моему отцу
Я помню розовый туман,
А в нём сирени трепетанье,
Там сказки, чудо не обман.
Отец — главнейший великан —
Рождал и страх, и обожанье.
Учил меня он не робеть.
И, обжигаясь о щетину,
Держался я, чтоб не реветь,
Его старался одолеть
И повалить, кряхтя, на спину.
К нему с восторгом я взлетал
На плечи сразу после схватки.
Никелированный металл
Сиянье счастья отражал
Дугой на панцирной кроватке.
Стиралась розовость небес.
И вот с отцом я у штурвала,
Мы мчим волнам наперерез.
Нам маяком стал Божий крест,
Жаль, время бег не замедляло.
И блекнул розовый восторг.
Сгущаясь, сумерки глядели.
Стал капитан родной не строг,
Жаль, нашей взрослой дружбы срок
Недолог, как и цвет сирени.
10 октября 2009 г.
Простившись с облаком, гурьбой,
К нам нежно в танце прикасаясь,
Летят снежинки по одной,
Мерцая звёздной чистотой,
В снега мохнатые вливаясь.
Прорвавши полог облаков,
Сквозь синеватые разводы
Лучи ласкают гладь снегов,
Зимы сминается покров,
И тает снег, и тают годы…
2 декабря 2009 г.
Памяти Г.М. Гайды
Как будто океан приоткрывал нам душу,
Рыдал орган, вздохнув, в твой поминальный день.
С подлодочных глубин ты выходил на сушу
И возвращал в стихах друзей погибших тень.
Как путник, поспешал на тризну и на праздник,
По звёздам находя, где мудрость пролилась.
К тебе на огонёк, осиротевший ратник,
Свою печаль несу, сгорая каждый раз.
Вела нас всех любовь в пургу через сугробы,
Как будто бы к Христу его учеников.
В уютненьких авто посмеивались снобы,
Губители тобой возделанных ростков.
Ты музыкой стихов, подобно баррикадам,
Отеческую Русь укрыл от той другой,
Что мачехою злой командует парадом
И топит наш корабль недрогнувшей рукой.
Ох, если б океан твою вернул нам душу,
Услышав скрипки стон сквозь поминальный день…
Не чокаясь, слезой мы разгоняли стужу,
Качалась, как корабль, твоя в проулке тень.
21 ноября 2009 г
Памяти Н. Вершинина
Он красками боль и мечты изливал,
С ним плакали ангел и клоун под скрипку.
Он зонтиком детским нас к радости звал,
Но шторм перестроечный всё разметал
И в мрамор впечатал живую улыбку.
Он в свете картин.
И всегда, как при нём,
Пылает огонь на холсте пред иконой,
И свечи горят нескончаемым днём —
Врачует он души нежгущим огнём.
Непризнанный в жизни, он в смерти с короной.
20 января 2009 г.
Словно в муках родовых,
Раздвигая мрак небесный,
Весь в подтёках кровяных,
Рвётся призрак неизвестный.
Он по судьбам всех пройдёт,
Нас объемля свежей силой.
Где-то роза расцветёт,
Ну а кто-то песнь прервёт,
Не успев проститься с милой.
26 сентября 2009 г
Нельзя поэта заковать
В уют домашний, как в доспехи!
Коль перестанет он страдать,
То станет пухлая тетрадь
Пестреть стихами для потехи.
7 ноября 2009 г.
Люблю румянец русских бань,
Люблю объятья вод байкальских.
Как после них нежны герань
И пальм, и птиц живая ткань
В краях морей и пляжей райских.
9 ноября 2009 г.
В тот мир, что ворон стережёт,
Манит, манит, манит дорога.
Готов пройти он реку вброд,
Где льдом сосулек воду пьёт
Коряга времени былого.
А сколько раз он облетал
В тревожных снах на крыльях детства
Дремучий лес близ диких скал,
И все искал, искал, искал,
Где вечной жизни скрыто место.
А нынче резвая строка
Зовёт, зовёт, зовёт к поэме.
Мозг в напряженье и рука,
И сердце рвётся в облака,
И тень бессмертья входит в сени.
Всю ночь он чувствует полёт.
Льёт муза свет свой на творенье.
Она поёт, поёт, поёт…
Но злой редактор не берёт
Ни повесть, ни стихотворенье.
Сыну Станиславу
Пеняем дружно на прогресс,
На экологию планеты,
А сами рады до небес
Ступить сквозь самолётный стресс
В края, что пальмами одеты.
Кого-то встречный самолёт
Уносит к северным просторам.
Там рыбы смотрят через лёд,
Вздыхая. Льдина душу рвёт,
А после радует узором.
Громады льдов и длань морей —
Два чуда маленькой планеты.
Господь с двух полюсов видней.
С ним сети возраста верней
Мы рвём, контрастами согреты.
10 ноября 2009 г.
А мама фикус поливала…
А. Передреев
Я в детстве фикус обожал,
С ним рядом пела канарейка.
К нему я прятаться бежал,
Сестра искала, я дрожал,
Ковром была мне телогрейка.
С цветком и в школу мы пошли —
Ему стал тесен мир домашний.
С отцом мы в класс его внесли,
Ребята друга в нём нашли —
Поклон родителям нижайший!
Все десять лет он рядом был,
Смотрел, грустя, как мы взрослели.
За жизнью класса он следил,
Признаний первых ведал пыл.
Те годы быстро пролетели.
Теперь я езжу в дальний край,
Где пальмы пляшут в такт с прибоем,
Где иммигранты ищут рай,
Гонимы снегом иль разбоем.
Там всех приезжих солнце бьёт.
Едва забудешь защититься,
Луч кожу, как ножом, скребёт.
Как с жарким краем примириться?
И верно, я б не прикипел
К морским изнеженным просторам,
Но старый фикус я узрел:
Он бился с солнечным напором.
Один, как воин,он стоял,
Шатром тенистым сквер спасая.
Щекою я к нему припал
И замер, детство вспоминая.
Всё те же птицы пели мне,
Был щебет ласков и понятен.
Всплывала школа, как во сне,
И я летел назад к весне —
Мир давних грёз был в листьях спрятан.
29 сентября 2009 г.
Словно хищная птица, завидев добычу,
Самолёт сделал круг у судьбы на краю,
С диким шумом, подобным победному кличу,
Цепко тень ухватил на бетоне свою.
Полоса застонала, как будто заспорив:
«Я не просто бетон, я — преддверье небес!
Так зачем же меня положил, приневолив,
На останки людей взбунтовавшийся бес?!»
Взвыла бешено тень и рванулась в зарницу,
Унося самолёт с испоганенных мест,
Но не просто поднять ей железную птицу…
Ноши нет тяжелей, чем для ближнего крест.
9 июля 2009 г.
Человеческой силе
Не положен предел.
Он и стоя в могиле
Сделал то, что хотел…
Н. Заболоцкий
Презревши страх, ты крест занёс
В квартиру, словно на Голгофу.
И к смерти двинулся без слёз,
Страдая молча, как Христос,
Как будто слыша Иегову.
Ты за усердные мольбы
Снискал Божественную милость —
От искр сгорающей судьбы
В аскезе хвори и борьбы
Зажёгся стих, перо не сбилось.
Свет завещанья засиял
Навеки замершей слезою;
Ты сына им благословлял
У затухающих зеркал.
И крест вознёсся над тобою.
28 июня 2009 г.
Жертвам авиакатастрофы
Огонь мой вечен, всемогущ, как ты,
Ни времени не знает, ни пространства.
А.Фет
Мой ум упорствует, надежду презирает,
Ничтожество меня за гробом ожидает.
А.С. Пушкин
Редеют с возрастом виски,
Покрывшись белой пылью млечной.
Коль веры не взошли ростки,
То негде скрыться от тоски
О бренной доле человечьей.
И даже лучшие друзья,
Поэты царственного слова,
Словно удельные князья,
Которым ввериться нельзя,
Нас оставляют без покрова.
В своих пронзительных строках
Косу Державин в нас вонзает.
Монарх и узник — всё там прах.
И льётся ядом жгучий страх,
Мирам он гибель предрекает.
Высоким стилем нянча вздор,
И сам поэт в тоску впадает.
На время потеряв задор,
Вдруг Пушкин шепчет приговор:
«За гробом бездна ожидает».
Как тень от дыма, жизнь скользит,
Заметил Тютчев потрясённый…
И только Фет как страж стоит.
Он твёрдо верит, что горит
В нас вечный огнь,
Творцом зажжённый.
15 мая 2009 г.
Н. Месман-Одиноковой
Тумана полог с Ангары
Лучи, взыграв, срывают.
В рассвет плывущие дворы,
Отчислив нас из детворы,
Объятья раскрывают.
Дыша рассветом и рекой,
Бегу я и мечтаю.
Задет есенинской строкой,
Снов детских потеряв покой,
Я к счастью воспаряю.
И не пойму, на небесах,
В аллее ли пустынной
Мелькнёт вдруг платье всё в цветах,
Заколка в длинных волосах
И облик лебединый.
С девчонкой рядышком плывёт
И поводком играет
Собака радостных пород,
И ангел о любви поёт,
И скрипка подпевает.
Я замер, не послав привет,
А время в пляс рванулось…
И пролетело много лет.
Объехав мыслимый весь свет,
Ты не ко мне вернулась.
Туман тяжёлый Ангары
Зима не разгоняет,
А детства нашего дворы,
Забыв секреты той поры,
Для внуков рассветают.
31 декабря 2009 г.
Нельзя Россию покорить,
Как ни показывай ей силу!
Душа горит — не остудить,
А в бой пойдёт — не отвратить,
Свободу ей или могилу!
Вот потому-то всех славян
Душил фанатик фюрер газом,
Но разбомбил рейхстаг Иван,
И выдумал двуликий Ян
«Газпром», чтоб на иглу — всех разом.
3 июля 2010 г.
Молчанье — золото. Народная мудрость
Без остановки говорит
Своей листвою длинной пальма.
За это голая стоит,
И шевелюрой верх дрожит,
А грянет холод — пальме драма.
Поменьше листья-язычки,
Зато пышней наряд берёзы.
Всех молчаливей кедрачи. С
тоят красавцы-силачи,
Нарядны летом и в морозы.
Кто меньше шума создает,
Чураясь болтовни беспечной,
Надёжней корни вглубь ведёт
И сквозь невзгоды все пройдёт
В покрове молодости вечной.
6 июля 2010 г.
Прогнулась крыша, словно кот,
Что, встав с лежанки, потянулся.
Копьё антенны в крышу бьёт,
И яд с него ручьём течёт.
Как много тех, кто захлебнулся!
26 июля 2010 г.
Так повелось, что все поэты
Страдают хворью непростой.
Для моды редко мы одеты,
России прежней чтим заветы,
Нас манит странствие с клюкой.
Мы зреньем бойких, метких хуже,
Но в этом есть и благодать —
В себя глядеть мы стали глубже,
Да и куржак российской стужи
Уже умеем разгадать.
Порой в гостях у живописца,
Забыв, что плохи без очков,
Друзей вдруг видим в травах лица.
И молча хочется молиться
За молодых и старичков.
Нам стали внятны сны деревьев,
Снегов, нескошенной травы.
Мы затупили много перьев,
Чтоб образумить лицедеев,
Прорывших в русской вере рвы.
Для них в иконах нет свеченья,
Что можно видеть лишь душой.
У них к златым цепям почтенье,
А крест для них лишь украшенье,
Он, как Россия, им — чужой.
11 января 2010 г.
На юбилее комсомола
Седых я слушал вожаков —
Всё та же грубого помола
Звучала ложь для простаков.
Давно ли нас вожди толкали
Бездомно молодость губить
И вместе с зеками бросали
Гиганты славы возводить
И, как в окопы фронтовые,
Девчонок гнали в котлован,
А песни, фильмы заказные
Рядили в подвиги обман.
Но всё, что создано в напасти,
Жестокосердной, как война,
«Подельникам» раздали власти —
Нас, комсомольцев, в том вина.
10 мая 2010 г.
Ох, вернуться б назад да развеять туманы
На троих по стаканам расплёсканных лет.
Нас во взрослость вели манифестов дурманы,
В них молчали вожди про Господние раны,
Жгли мы с чёртом в обнимку клыки сигарет.
Из компании той никого уже нет.
26 октября 2009 г.
Сыну Станиславу
Души просторы велики,
Есть в каждой ангелы и звери.
Нательный крест — зверью силки,
А свечи, словно костерки.
Злу не пройти сквозь пламя веры.
29 апреля 2010 г.
Не хлеб и масло на весах —
Русь прожжена чинов торговлей.
Причём не в Муромских лесах,
Где дедовский наивный страх,
А под московской звёздной кровлей.
21 апреля 2010 г.
О, как богатым трудно жить!
Им нужно деньги сторожить.
Без перерыва на сиесты
На них охотятся невесты.
И, как суровый вражий флот,
На них нацелился дефолт.
Духовный мир их часто пуст,
В деньгах тускнеет луч искусств.
Кому богатство завещать,
Чтоб сытостью не развращать?
В покое гаснет лучик счастья,
Что вёл вперёд их сквозь ненастье.
1 мая 2010 г.
Есть параллельные миры —
Власть в суть явлений не вникает.
В Москве — салюты да пиры,
У нас — сиротство детворы.
В подвалы свет не проникает.
25 апреля 2010 г.
Бродят рябью мысли по озёрам,
А штормами хмурятся моря.
Кружатся в объятиях простора,
Чужды суетливого задора,
Воды, словно ангелы, паря.
Смотрят реки синими глазами,
Их любимы с детства имена.
Неразлучны с Родиной веками,
От рожденья реки вместе с нами,
И без нас плывут сквозь времена.
Есть и люди, словно океаны,
Что скопили мыслей глубину.
Только б не разверзли они раны,
Нянча водороды и ураны,
Мир толкая к ядерному дну.
Поэт объемлет океан,
И шар земной, и звёзды.
Шагнул он к Богу — великан,
Искать созвучий грозди.
А сколько нас, как русских рек,
Питают океаны,
Чтоб шторм нам истину изрек
И миллионы сонных век
Раскрыли ураганы.
23 марта 2010 г.
Пала Россия, пропала Москва.
Дико уставила взоры Анти-Россия и Анти-Москва
На телеящик Пандоры.
Ю.Кузнецов
«Дом-2» и фильмы супостатов
По сборам все рекорды бьют.
Экраны бес в родню сосватав,
Плодить стал с дивой мерзких гадов,
Что дружно в души нам плюют.
На русских фильмах нет народа,
Как ни пронзительно кино.
Такая скверная погода…
Нет, видно, русского народа
В пределах родины давно.
7 апреля 2010 г.
Взял носки, ей в глаза поглядел
И сдержал непонятные слёзы.
Ю.Кузнецов
Бойцы — заложники войны.
Колоть, стрелять, увы, работа.
Солдатской нету в том вины —
Всегда мы Родине должны…
Но сохранить бы в сердце Бога!
Фриц нашу бабку полюбил —
Ему она носки связала.
И впредь стрелять он не спешил,
Мечтая, чтоб Господь ссудил
Скорей добраться до вокзала.
7 апреля 2010 г.