Отец вручил мне вожжи рода, Спокойных нет теперь ни дня, Прошло всего-то два-три года, И мысли заняла подвода С тревожным именем «родня».
Скрипит натруженно телега, Полна родимых стариков, Для тех, чьи волосы без снега, Не все вернулись из пробега, Нет в новой жизни берегов, И зло ярится без оков.
Чужими судьбами облеплен, Я рвусь сквозь лес войти в себя. Как бурелом великолепен! С гостями он не раболепен И возмущается, скрипя.
Ему я потом помогаю Содрать и смыть весь груз забот, Живых в чащобе избегаю, Поэтов души призываю, Чтоб взяли в дружный хоровод.