В заголовок статьи вынесены слова замечательной русской народной песни, которая при социализме часто звучала в исполнении великого Фёдора Шаляпина и буквально завораживала меня в детские годы.
Слушал я её и ощущал себя причастным к великой державе, имеющей непростую многовековую историю, в которой было место и Петербургу, и Петрограду, и далёкой, таинственной улице – Питерская.*
Не забуду, как в возрасте «почемучки» я пристал к своему дедушке по материнской линии Андрею Фёдоровичу Миронову, одному из первых лётчиков в Иркутске, родившемуся в конце 19 века в семье московских интеллигентов, с вопросом: «Где же эта улица Питерская и почему она так называется?». И дед обстоятельно рассказал мне и про основание Петербурга, и про царя Петра I, и даже почему у царя было имя «Пётр», пришедшее, как оказалось, в Россию из библейских мест, где за Христом последовали его прилежные ученики-апостолы Пётр и Павел, пронёсшие по обширным землям разных стран слово Христово.
Вот такой обстоятельный ответ я выслушал в пять лет, и спасибо за это умным людям, назвавшим незнакомую мне улицу «Питерской», а также Фёдору Шаляпину и ансамблю А.В. Александрова. От этого интереснейшего рассказа деда потянулась длинная цепочка бесед об улицах, на которых жили я сам и мои близкие.
В этом отношении мне, слава Богу, повезло – я жил на улице замечательного исследователя русского Севера Георгия Седова. Одна бабушка жила на улице Максима Горького, другая – на улице поэта-песенника Василия Лебедева-Кумача. Родственник Геннадий Гайда жил в Пионерском переулке, и ещё один брат жил на улице Марата. И вот здесь вышла «заминка». Дед слишком хорошо знал историю и не стал лукавить про бунтовщика Жана Поля Марата, жившего в 18 веке, который использовал худшие инстинкты парижских люмпенов, призывая их к грабежам и убийствам не только врагов, причастных к королевской власти, законной в ту пору, но и своих же сподвижников. Позже я узнал, что Марат боролся не только с королевской властью, но и с учредительным собранием молодой французской республики. Его идеалом была анархия черни.
Дед тогда тактично объяснил неудачное название тем, что некоторые дяди и тёти плоховато учились в школе, особенно по истории, и что-то напутали. Если уж и увековечивать кого-то из французов, считал дед, то надо назвать улицу, например, в честь Жюля Верна, автора известного романа про царского курьера Михаила Строгова, который побывал в Иркутске.
* Питерской – неофициально называлась верхняя часть улицы Тверской в Москве, по которой выезжали на тракт до Питера. Сегодня Питерская улица есть во многих городах России, например, в Казани, Саратове, Астрахани.
Хорошо, что никто из родственников не жил на улице дореволюционной террористки Софьи Перовской, которая, предав Православие и дворянское сословие, готовила покушение на Александра II вместе со своим другом, а затем и мужем Желябовым. В историю же она вошла лишь тем, что была фактически первой политической преступницей среди женщин, приговоренной к казни на виселице. Властью Божьего помазанника был казнён и её муж – террорист Желябов, которому всё же удалось довести до конца злодейский замысел по покушению на убийство государя Александра II. В их «славной» компании был и коллега-террорист с не очень звучной фамилией Халтурин, также своим «подвигом» давший название одной из многострадальных иркутских улиц. Он столярничал во дворце, не раз оставаясь с царём один на один, и организовал взрыв, убивший и ранивший более шестидесяти солдат, в том числе его односельчан. Царя, к счастью, в столовой в тот момент не оказалось.
А ведь до революции улица Халтурина называлась Медведниковской. Это славная фамилия шести поколений иркутского купеческого рода, пожертвовавшего более шести миллионов рублей на Успенскую и Никольскую церкви, на Сиропитательный дом для девочек, на больницы и богадельни. Три раза Медведниковы избирались на должность городского головы. Всё это должно быть ценнее для нас, чем «подвиг» Халтурина.
Недалеко по доблести от наших террористов и маратов ушли и немецкие революционеры Карл Либкнехт и Роза Люксембург.
Думаю, что дедушке пришлось бы изрядно краснеть за плохоучек-дядь и тёть, назвавших улицы в честь руководителей карательных органов ВЧК-ОГПУ М. Трилиссера и М. Урицкого, руководивших массовыми арестами и расстрелами в годы революционной бойни. Никто из перечисленных «героев» никогда, к тому же, не бывал и не работал в Иркутске.
Думаю, что прославление названиями улиц вышеназванных граждан и иже с ними сродни броским памятникам бандитам, расположенным на самых проходимых местах иркутских кладбищ. «Достойные» примеры для подражания молодежи!
Советской истории не повезло отразиться в названии улиц, выпала она из топонимики города. Кто из иркутян знает, на каких задворках находится улица имени нашего земляка, дважды героя Советского Союза, генерала армии А.П. Белобородова? Кстати, ни в Шелехове, ни в Баклашах, где он родился, до сих пор, по-моему, нет ни памятника, ни бюста.
Нет у нас улиц в честь Героя Советского Союза летчика-космонавта Б.В. Волынова и в честь прославленных вертолетостроителей с мировым именем М.Л. Миля и Н.И.Камова.
Где улицы крупным советским писателям – нашим землякам, например, Константину Седых, И.И. Молчанову-Сибирскому и другим?
Также не увековечен названием улицы ни один из иркутских дореволюционных градоначальников, ни, тем более, советских, как и ни один из купцов, чьим наследием мы неблагодарно пользуемся. Ждут своего часа
иркутский «голова» В.П. Сукачев, генерал-губернатор М.М. Сперанский, купцы Сибиряковы, Трапезниковы, Хаминовы, Баснины, Кузнецы, Медведниковы и другие.
Правда, многим из них мы совместно с поэтом и активным просветителем Геннадием Гайдой (1947-2008) установили мемориальные доски.
Не возвращаем мы, держа непонятную оборону, исторические названия улиц, которые также напоминали бы молодёжи об истории родного города.
Если переименование улиц, названных в честь террористов-революционеров, в том числе немецких и французских, вопрос, на мой взгляд, первоочередной, то с улицами Ленина и Карла Маркса слишком торопиться не следует. Ещё живут в нашем городе представители «обманутого поколения», для которых эти имена сродни иконам советской идеологии. И хотя многие из представителей старшего поколения ныне обратились к Церкви, которая канонизировала царя Николая II и его семью, прославив их в качестве святых, тем не менее они же продолжают чтить и революционеров-цареубийц во главе с Лениным. Бог им судья.
Думаю, что надо щадить их «беззащитную странность», о которой так хорошо сказал когда-то Станислав Куняев:
***
….Давайте друг другу долги возвращать,
Щадить беззащитную странность.
Давайте друг другу обиды прощать,
Талантливость и бесталанность,
Ведь каждый когда-нибудь в небо глядел,
Валялся в больничных палатах.
Что делать, земля – наш прекрасный удел!
Ищи среди нас виноватых!
Вряд ли кто-то из градоначальников и депутатов будет спорить с библейской истиной «Вначале было Слово». Известно, что имя, данное младенцу, оказывает огромное влияние на его характер и судьбу. Этот вопрос доказательно и всесторонне рассмотрен в блистательном труде русского философа и богослова П.А. Флоренского. Известна, кроме того, и народная мудрость: «Как корабль назовёшь, так он и поплывёт».
Огромное внимание Слову уделял Сталин. Не будем вдаваться в обсуждение его феномена, всё же, на мой взгляд, более демонического, чем созидательного, – это отдельная огромная тема. Но несколько своих строчек я всё же приведу:
***
…Убит был первым Гумилёв,
Затем поэтов всласть душили.
Навеки сбил Россию с ног
Цареубийца, черни Бог
Свинцовоокий Джугашвили.
Нельзя не отметить, что вождь-государственник лично знал всех основных деятелей культуры и внимательно следил за их творчеством, нещадно убирая одних и возвеличивая других. Он много читал и просматривал лично главные фильмы и спектакли. Во всех центральных и местных газетах сталинской эпохи обязательно печатались стихи. Эта традиция была жива весь советский период и в центральных, и во всех без исключения иркутских газетах и позже похоронена могильщиками русской культуры и слова в годы перестройки. Ныне же, говоря строчками моего стихотворения:
….Оставив потомкам свой песенный дом,
Поэт в небесах над разрухой страдает,
Ведь речь, словно речка, подёрнулась льдом,
Но, кажется, слышен спасительный гром,
А может, Господь над Россией рыдает?
Совсем не случайно в пору Сталина Бурятия называлась Бурято-Монгольская АССР, а Карелия – Карело-Финская АССР. Думаю, в этих названиях отразилось государственное видение Сталина. Слово обозначало вектор развития империи.
Мы же по отношению к Слову остаёмся дремучими атеистами, сохраняя страшных своей кровожадностью маратов и в центре города, и в предместьях. Тысячу раз прав крупный российский поэт Николай Зиновьев, прозябающий на грани нищеты под Краснодаром, когда пишет:
Вот сменила эпоху эпоха, Что же в этом печальней всего? Раньше тайно мы верили в Бога, Нынче тайно не верим в Него.
Не от этого ли дремучего неверия в течение многих лет на бывшем Иерусалимском кладбище – в нынешнем Центральном парке молодёжь прыгала и резвилась на двух танцплощадках и хихикала в комнатах смеха? По-моему, на этом бывшем кладбище остро необходимо сделать мемориал горожан, оставивших след в истории города. В части парка, примыкающей к Иерусалимскому храму, на мой взгляд, можно было бы восстановить кладбище для уходящих в мир иной известных иркутян, наподобие Новодевичьего в Москве.
Из-за попрания веры центральное агентство Аэрофлота на улице Горького облицовано плиткой, нарезанной из могильных плит, а взлётно-посадочная полоса проходит по месту массовых расстрелов и по братским могилам репрессированных.
В Иркутске убит и последний рыцарь царского, Господом осенённого времени, мужественный исследователь Севера, самоотверженный воин и Аристократ – адмирал Александр Васильевич Колчак.
Может быть, восстановление Харлампиевского Адмиралтейского храма, где венчался последний правитель белой Сибири и Дальнего Востока адмирал Колчак и сооруженный ему памятник хоть немного загладят наши грехи перед историей и Господом…
А с каким неимоверным трудом через наше сугубо материалистическое сознание пробивал себе дорогу памятник царю Александру III, ныне гордость Иркутска! Лет пятнадцать назад мы с Геннадием Гайдой выступали инициаторами его восстановления, поддержанные предпринимателями Олегом Геевским, Юрием Кореневым, Юрием Якубовским и другими. На средства «СибАтома» и при нашем с Геннадием Гайдой непосредственном участии Иркутской студией телевидения даже был снят документальный фильм о царе-созидателе с названием «Лицом к Востоку». В нём своё авторитетное мнение о царе-преобразователе с призывом восстановить ему памятник высказывали Валентин Григорьевич Распутин и Ким Николаевич Балков, но, увы, даже их усилия оказались тщетными. На заседании Иркутской Думы той поры мы с Геннадием так и не смогли доказать необходимость восстановления замечательного дореволюционного творения архитектора А.Р. Баха на месте примитивного бетонного шпиля. Причем бюджетных денег мы не просили, намереваясь вложить свои собственные и средства загоревшихся идеей друзей-предпринимателей. Но, увы, Дума отстояла шпиль. Запомнилось, что горячо поддержал нас только один депутат, директор Театра народной драмы Михаил Корнев.
Утешились мы другим замечательным проектом – созданием памятника Александру Вампилову, который, слава Богу, не встретил сопротивления ни с чьей стороны.
К счастью Иркутска, спустя несколько лет обладающая огромными материальными и административными ресурсами Российская железная дорога к столетнему юбилею «Транссиба» преодолела все чиновничье-депутатские рогатки и украсила город воскресшим памятником императору Александру III.
Может быть, следует бить челом к Управлению железной дороги, чтобы они взялись за восстановление исторической справедливости и в названии улиц? Может быть, им тоже придётся по вкусу и символическая для российских городов улица Питерская? Тем более что на улице Карла Маркса (бывшей Большой) есть множество зданий, архитектурным обликом и авторством напоминающих Невский проспект Петербурга. И зазвучала бы с новой силой в обретшем своё неповторимое лицо Иркутске песня «Вдоль по Питерской…»! Старое наименование улицы «Большая» не имеет ни
исторически-смысловой, ни эмоциональной окраски. В отличие от Амурской (ныне улицы Ленина). Необходимость переименования улицы Ленина в Амурскую бесспорно. Это отражает историческое движение России через Иркутск на Восток. Тем более что в Крестовоздвиженской церкви, расположенной почти на углу бывшей Амурской, венчался и получал благословение на экспедицию адмирал Невельской, присоединивший к России Приамурье. Недалеко от храма располагались и Амурские ворота.
А каким спокойствием и светлой радостью веет от песни иных времен и иных улиц: «Пройду по абрикосовой, сверну на виноградную и на тенистой улице я постою в тени…»! На таких улицах, наверняка, живётся чуть теплей и радостней, чем на наших, не ложащихся ни на какие ноты, «Трилиссерах» и «Урицких»…
Благостно на подсознание и настроение наших предков, наверняка, влияли наименования улиц в честь храмов, почитаемых святых и благодатных икон. Среди них такие улицы: Чудотворская (ныне Бограда), Благовещенская (ныне Володарского), Харлампиевская (ныне Горького), Успенская площадь (ныне Площадь декабристов), Иерусалимская (ныне Советская), Тихвинская площадь (ныне площадь Кирова), Преображенская (ныне Тимирязева), Троицкая (ныне 5 Армии). Вместе с тем, есть несколько и противоположных примеров. Парковая улица когда-то называлась Кладбищенской, а Черемховский переулок именовался Вдовьим. Не хотелось бы мне жить на таких улицах! Не следует, конечно, слепо возвращать все дореволюционные названия по многим причинам, хотя некоторые, особенно храмовые, купеческие и исторические названия, на мой взгляд, заслуживают первостепенного внимания.
Вспоминается всего несколько улиц, отражающих в названии созидательный советский период: Вампилова, Терешковой, Гагарина, проспект Маршала Жукова. Но жили ведь в Иркутске и известные на весь мир писатели: К.Ф. Седых, Д.Н. Мамин-Сибиряк, Н.А. Полевой, А.М. Шастин, М.Д. Сергеев, недавно ушедшие из жизни Г.Н. Машкин, Р.В. Филиппов, Г.М. Гайда и другие, режиссеры Л.И. Гайдай, М.И. Ромм, конструкторы М.Л. Миль, Н.И Камов, актёры и режиссёры Н.П.Охлопков, Н.М. Загурский. А в поезде под Иркутском родился известный на весь мир балетмейстер, артист балета и директор парижского «Гранд Опера» Рудольф Нуриев.
Не грех, наверное, увековечить и память первого губернатора Иркутской области Ю.А. Ножикова, тем более что общественное признание ему уже выражено установкой памятника. Были и есть в Иркутске и большие художники – родоначальники одной из сильнейших в России школ живописи: Б.И. Лебединский, А.И. Вычугжанин, В.И. Бочанцев, а следом за ними В.В. Тетенькин и «живые классики»: А.Ф. Рубцов, А.Г. Костовский, В.А. Кузьмин.
В этом году, совсем недавно (23.11.1813) исполнилось 200 лет со дня рождения адмирала, исследователя Дальнего Востока, присоединившего к России земли в устье Амура Геннадия Ивановича Невельского. Он не только неоднократно бывал в Иркутске, но и венчался в Крестовоздвиженском храме, о чём говорилось выше. В нём же он получал благословление своим рискованным экспедициям. 16 июля 2008 года Геннадий Гайда на средства фирмы «СибАтом», ровно за месяц до своего ухода в мир иной, открыл замечательную мемориальную доску великому сыну России адмиралу Невельскому. Круглая двухсотлетняя дата – серьёзнейший повод увековечить имя адмирала названием одной из городских улиц. На Дальнем Востоке именем адмирала названы не только улицы, но также мореходное училище и даже город на Сахалине. Несмотря на то, что судьба адмирала Невельского напрямую связана с Иркутском, его юбилей прошел незамеченным, как не замечаем мы славных дат и других великих сынов и дочерей Отечества.
Так, в начале этого века исполнилось 200 лет со дня рождения Фёдора Тютчева, и не у нас, а в Германии, где он прожил всего двадцать лет из семидесяти, 2003 год был объявлен Годом Тютчева. А во Франции, где Анна Ахматова была короткими наездами, в центре Парижа в «Гранд Опера» с большим успехом звучит опера в её честь!
Вспоминаю строки собственного стихотворения, рождённые от огромной радости, что хотя бы во Франции чтят наших великих мастеров слова:
…Сейчас не бьют из-за пера,
Поэта власть не замечает,
Зато в парижском «Опера»
В лучах Ахматова блистает.
Победно опера звучит
Во славу Анны златоустой,
И восхищённо зал кричит
Сквозь годы «браво» музе русской!
7 апреля 2011 г.
Славными именами крупнейших поэтов Золотого и Серебряного века Афанасия Фета, Фёдора Тютчева, Константина Батюшкова, Евгения Баратынского, Дениса Давыдова, Якова Полонского, а также Анны Ахматовой, Николая Рубцова, Николая Заболоцкого, Бориса Пастернака, Марины Цветаевой и других можно было бы украсить улицы родного города, как и именами всенародно любимых артистов. Например, Андрея Миронова, Евгения Леонова, Евгения Евстигнеева, Людмилы Гурченко, Александра Вертинского, Юрия Никулина и других.
Ждут своего часа и имена наших поэтов-земляков: Евгения Евтушенко (родился в г.Зима), Николая Передреева (работал в г.Братске), Анатолия Жигулина (работал в Тайшете), Юрия Левитанского и других.
Неплохо бы, чтобы наряду с улицей Петра Чайковского, «зазвучали» улицы в честь Георгия Свиридова, Дмитрия Шостаковича, Максима Дунаевского и других поистине великих россиян.
Послужит запоздалым искуплением вины и увековечение памяти адмирала Колчака названием одной из улиц в исторической части города, благо, «вакансий» много.
Слово, как известно с библейских времен, имеет серьёзные следствия в материальном мире, особенно слово, повторённое сотни раз в табличках на домах и тысячи раз произносимое и написанное, когда речь идёт о месте проживания каждого из нас.
Согласитесь, лучше в течение жизни тысячи раз произнести фамилии писателей Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Достоевского, Чехова, Жюля Верна, Тютчева и Ахматовой, чем ломать язык на «Карлах Либкнехтах».
Запас названий улиц должен быть немалый. Его, на мой взгляд, следует всенародно обсудить и утвердить на городской Думе, чтобы не насаждать в новых микрорайонах такие примитивные названия как Болотные, Зелёные и т.д., не называть новые микрорайоны словами, которых нет в русском языке, например, Мелана, не повторять по много раз одни и те же названия, но с разными цифрами. У нас более десятка улиц и переулков Советских, множество Заводских, Западных, Железнодорожных, Карьерных, Лётчиков и т.д. Не лучше ли вместо шести улиц Летчиков увековечить имена наших прославленных авиаторов, в том числе геройски погибших и в годы войны, и в мирное время, и при испытании самолетов?
Не украшают топонимику города улицы МОПРА, Кордонная, Прирельсовый склад, Угольный склад, Шпальная ветка, МО-31 и т.д.
Не исключено, что засилье фамилий террористов в названиях улиц и наше упорное нежелание ничего менять также вносит свой вклад в постыдное первенство нашего многострадального города по уровню преступности, наряду с засильем колоний для заключённых.
Пора нам прислушаться к призыву более трепетного отношения к русскому языку и к Слову. К этому нас призывают Библия и большие поэты. Вот что писала А. Ахматова в год начала Великой Отечественной войны:
Мужество
…Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова.
Но мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем –
Навеки!
23 февраля 1942 г.
Ташкент
Основные аргументы противников перемен: «Мы привыкли» или «Это очень хлопотно и дорого». Здоровый консерватизм – это не так уж и плохо. Но только в том случае, когда речь идёт о сохранении традиций, но терроризм, равно как методы ЧК и НКВД – это не те традиции, которые следует хранить. Относительно дороговизны. Культура во все века – затратное государственное дело. Находим же мы десятки миллионов бюджетных рублей на дотации театрам, на журнал «Сибирь» и т.д., а частных денег – на выпуск просветительских журналов «Иркутский писатель» и «Иркутский Кремль», на книгоиздание, на памятники, мемориальные доски, Московские ворота, на благотворительные аукционы, на бескорыстную помощь в возрождении десятков храмов и помощь творческим коллективам!..
Но вернемся к переименованию улиц. В этом вопросе, как заведено у нас, нет единства во мнении, нет уважительного и спокойного обсуждения проблемы, а есть подозрительный взгляд: «Не равнодушен – значит, в депутаты рвётся». Никто не пытался под задачу переименования улиц привлечь меценатов, открывающих «дворцы потребления» в виде торгово-развлекательных центров и бессчётных ресторанов и рынков на иркутской земле. Есть ведь рычаги и добровольно-принудительного привлечения к культурным проектам, есть и мудрые решения власти.
Недавно городская Дума во главе с Андреем Лабыгиным приняла решение отменить арендную плату всем мастерским иркутских художников. Побольше бы внимания к художникам в жуткие 90-е года, когда резко исчезли государственные заказы не только на ныне похороненных оборонных предприятиях, например, родном для меня Радиозаводе с девятью тысячами работающих, но также и у художников. Израненная репрессиями и распрями русская душа ответила не бунтами и забастовками, как было бы в странах «зверского» капитализма, а привычным беспомощным пьянством и высокой смертностью рабочих и художников.
Вот как отметил поэт Николай Зиновьев это жуткое явление:
Нас юность в Храмы не водила,
А чаще всё по кабакам.
Так, видно, выгоднее было
Партийным нашим вожакам…
Плесните больше, не скупитесь,
Вожди вы наши – подлецы,
Теперь глядите и дивитесь,
Как лихо пляшут мертвецы.
Но если о рабочих никто, кроме несчастных семей, оставшихся без кормильцев, да несколько поэтов-плакальщиков не вспоминает, то некоторых мастеров кисти помнят и чтят и в Иркутске и в России. Так, буквально в декабре этого года, питерский музей «Эрарта» приглашает нас с выставкой полотен Бориса Десяткина, Николая Вершинина, Владимира Лапина, умерших друг за другом в возрасте 50-летних юбилеев в годы гайдаровских новаций и нашей привычной уже борьбы друг с другом, в том числе и в писательской среде, заменяющей некоторым авторам многотомников отсутствие таланта и реальные дела.
Не сберег Иркутск в годы перестройки и известное на весь Советский Союз «Восточно-Сибирское книжное издательство» и лучшие в Зауралье реставрационные мастерские при Художественном музее. Отпустил в другие веси отличных режиссеров, актёров, художников. В общем, культурных потерь не счесть.
Зато сплоченные патриотизмом граждане Китая, озабоченные воспитанием молодежи и сохранением традиций буквально охотятся за полотнами крепких иркутских художников, иногда платя за них сотни тысяч рублей, подстегиваемые постановлением коммунистической партии Китая «О развитии живописи». Это постановление призывает каждую китайскую семью иметь не менее одной картины, написанной маслом. Фантастика! В Китае жёстко регулируется государством и телевидение, и Интернет. У нас – увы! Как здесь не вспомнить собственное стихотворение:
***
Мы с вожделением грызём,
Как в басне, корни у культуры.
Могуч был дуб, но мы дожмём –
Крылов писал свинью с натуры.
Поэтов русских наизусть
Учили в годы коммунизма,
А нынче, вынув душу, Русь
Хоронят слуги глобализма.
Несут болезную, и вдруг
Дурак плясать в экран ворвался.
Все в пляс пошли – за кругом круг…
В живых один из ста остался.
6 апреля 2011 г.
Не одумаемся, не повернёмся лицом к культуре, к Слову и национальным корням, не смирим извечную гордыню и нелюбовь друг к другу – исполнятся многовековые чаяния наших заморских «друзей», и останется в России треть, как предрекала Мадам Тэтчер, а то и меньше рабского населения,
необходимого только для добычи полезных ископаемых, а не для развития и сохранения русской культуры.
К чести земляков, некоторые ещё держат оборону, и пишут добротно, и продают живопись только своим, чтобы картины жили на Родине и радовали иркутян. Например, Андрей Филиппович Рубцов до недавнего времени вообще отдавал свои картины только музеям, а теперь ещё и нам, под обещание открыть более масштабную, чем сегодня, галерею современного искусства. Это обязательство, к слову сказать, будет выполнено в 2014 году в здании по ул. Октябрьской революции на месте мебельного центра и пока ещё не очень масштабной, но уже широко известной галереи иркутской живописи 20 века и бурятской культуры.
Вернулась из Москвы под крышу нашей галереи и замечательная коллекция из более чем ста работ, собранная за 15 лет бывшим главой Усть-Ордынского округа Валерием Геннадьевичем Малеевым.
«Пусть радует дорогих иркутян», – решил коллекционер, теперь уже не только известный политик, но и фотограф дикой природы, быстро завоевывающий не только всероссийское , но и мировое признание.
Открытие новых галерей, издание добротных книг и журналов, постепенное переименование улиц, увековечивающим память достойных земляков и россиян с широким обсуждением общественностью, включая школьников и студентов, новые памятники и мемориальные доски не могут не всколыхнуть покрытую тиной шмоточно-пивного потребительства духовную жизнь дорогих нам иркутян.
Дай Бог, чтобы Новый 2014 год, мудро объявленный Президентом России годом культуры, стал действительно таковым и в нашем родном Иркутске.